Вот.., вот... Еще один размашистый верблюжий шаг подкидывает его вверх, и вместе с задницей, рука сжимающая копье начинает движение вниз, пришпиливая чужака к земле.
Однако этот гад тоже шустер. В руках у него непонятная штука... И ей он отклоняет копья Руудваака в сторону.
Но это ничего. - Верблюд проносится мимо, и чужак просто не успевает ударить в ответ. Сейчас Руудваак развернет...
Что-то цепляет его за бок и сдергивает с седла. Но старого караванщика, обычным падением с верблюда не прибьешь. - Руудваак пытается извернуться. Но чья-то нога бьет по ребрам, а опустившееся между лопаток колено, вдавливает тело в мокрый песок. Руудваак рвется что есть сил, и еще успевает заметить как откуда-то из тени корабля выбегает отряд в блестящих доспехах, устремляясь на встречу оикия Гиирсаака... Но следует удар по затылку, и весь мир погружается в темноту.
Громкий вопль... Запах опаленных волос, сгоревшей кожи и раскаленной бронзы...
-...покарает вас... Гнев обрушится на... Вы... овечий помет, скорпионья отрыжка...
- Чем ругаться парень, лучше бы рассказал что мы просим, и может быть мы тебя отпустим... - Звучит спокойный и разменный голос.., в котором кажется даже слышны нотки добродушия, а то и искреннего сочувствия.
- Мы не... Вы никогда не... Мы найдем вас и жестоко убьем!!!
- Сейчас наконечник опять разогреется... - Продолжает говорить голос, как-то странно выговаривая слова, будто щелкая в середине каждого из них бичом. - Вот смотри. - Пока он еще темно-красный, но скоро раскалится и стянет ярко-красным, а потом, - почти белым... А что будет после, ты уже знаешь...
В ответ скулеж смешанный с проклятьями и плачем... Эх предки... Кажется это голос племянника!
- Что ты хочешь узнать, чужак? - Раздается хриплый голос, откуда-то из груди и глотки Руудваака. - Может я смогу тебе ответить?
Ночь. Костер. Люди.
Очень странные люди. Настолько странные, что кажется Руудваак начинает догадываться на кого, так жестоко пошутив, вывел его Икаоитииоо.
Трудно не узнать. Даже если слышал только лишь одно описание. ...Правда раньше он думал то это все не более чем преувеличение базарных болтунов. Потому как огромный рост, - это уже необычно. Людей со светлыми волосами, говорят не видели с древности. А уж чтобы каждый воин был одет в такие богатые доспехи, какие не всякий Вождь Рода может себе позволить, - это уж точно явное преувеличение. Еще каких-то пол дюжины дней назад, он впервые услышал о них, и не поверил. А теперь...
Вот они. Сидят у костра. Огромные, Светловолосые, Одетые в кожу и бронзу. А вон те шлемы, что стоят чуть в стороне? - Каждый из них, настоящее сокровище, а их тут целые дюжины.
Да. Шлемы похоже тут есть у всех. И доспехи. И дорогое оружие. Правда не все из них светловолосы и высоки ростом. Но разве от этого легче, если понимаешь что перед тобой Те Самые, уже ставшие легендарными, чье появление всколыхнуло, ну или всколыхнет целый мир?
...Что именное произошло, толком никто не знал. Но впервые за сотни лет своего существования, утром Храм не открыл Главных Ворот для желающих поднести дары Икаоитииоо, попутно испросив у него несколько милостей. ...И вездесущая молва, каким-то образом связывала это с высокими, беловолосыми варварами, якобы приплывшими аж из-за моря, и жестоко убившими, чуть ли не половину Аоэрооэо.
Ну может и не половину. Но именно этим объяснили ему подорожание услуг грузчиков, на причалах левого берега. Якобы пришли чужаки, и убили многих... А Храм за них еще и заступился!
Многие, на левом берегу были этим недовольны. Но те кто жил на правом богатом берегу, только посмеивались, и говорили что левобережное жулье и прощелыги, сами виноваты в своих бедах, главные из которых, - чрезмерная жадность и глупость!
А вот потом, как раз в день приезда Руудваака, слухи поползли вообще чудовищные. Настолько чудовищные, что он бы им ни за что не поверил, кабы ему самому не пришлось в недоумении простоять чуть ли не пол дня, перед закрытыми воротами Храма.
Как тут не поверишь в самое небывалое, коли впервые за долгие годы, Руудваак не смог поднеси Икаоитииоо регулярного подношения "на удачу"? ...Может за то он так и прогневался на несчастного караванщика?
Но можно закрыть ворота. Нельзя закрыть рты многоустой толпе. Слухи поползли, и каждый был чудовищней предыдущего.
Кто-то говорил что чужаки убили жрецов пятой ступени, и похитили сокровища Храма. Кто-то кричал на площадях, что Икаоитииоо, разгневанный присутствием в своем доме заморских отродий, обратил свой Амулет в камень, наказав таким образом своих детей за неразборчивость в связях.
А кто-то, тихонько шептал в кабачках и подворотнях, что чужаки из-за моря, якобы и были родными детьми Икаоитииоо, которых он послал забрать свой Амулет. Который вернет теперь, только после того, как истинные жители Реки, скинут с себя ярмо проклятых степных кочевников. И вернут Власть над своими землями, городами и жизнями.
Кто-то осторожно намекал что во всем виноваты жрецы, больше заботившиеся об ублажении своих желудков и тел, чем о благах Икаоитииоо.
А иные, заливая глотки дешевым пивом, или вдыхая дым дурманящих трав, верещали что Мир доживает последние дни, и вскоре Река иссякнет, земля перестанет рожать, а Солнце может не взойти на следующее утро. Так что любой разумный человек, должен провести последние минуты мира так, чтобы потом было не жалко погибать, - потакая собственным желаниям.
...Много было слухов. Тревожных и злых. Полных надежды, или завистливого ехидства. Но куда страшнее слухов, были те кто их разносил... Бегающих будто больным хорьком укушенные, лихорадочно блестя мутными глазами, едва не пуская изо рта пену, и ища лишь повода чтобы сорваться на драку.